После трагедии в Казани чиновники выступили с законодательными инициативами, которые, по их мнению, должны были быть направлены на борьбу со школьным шутингом. Что изменилось с того момента?
Как отмечал после трагедии доцент кафедры педагогической психологии Института психологии и образования КФУ Рамиль Гарифуллин, Галявиев холодный и замкнутый человек, который, вероятнее всего, страдает манией величия. Именно это, по мнению психолога, стало основанием для террористического акта. К слову, после трагедии многие психологи и психиатры сразу принялись разбирать клинический случай Галявиева. При этом ранее молодой человек проходил медосмотр, на котором психиатр засвидетельствовал «годность» Галявиева в качестве владельца оружия. Была ли это некомпетентность, коррумпированность или стрелок оказался действительно психически вменяемым — большой вопрос. Или может быть тот самый психиатр является жертвой системы, которая периодически дает сбой. Здесь можно лишь строить предположения, так как ответственность за случившиеся врач не понес.
Известно, что Галявиев неоднократно ходил к врачам с жалобами на сильные головные боли. По данным LIFE, за четыре года до трагедии ему диагностировали энцефалопатию (органическое поражение головного мозга). С начала года близкие отмечали, что он стал агрессивным и вспыльчивым. При этом характерным признаком энцефалопатии является постепенное снижение способности адекватно мыслить. Человек с трудом может контролировать свои эмоции, становится раздражительным, плаксивым, быстро возбуждается. По мере прогрессирования заболевания возникает апатия, депрессия, желание умереть. Головные боли со временем становятся невыносимыми.
Ответственность за случившееся сейчас несет только Галявиев, которого в конечном итоге признали вменяемым. Над делом стрелка работали более 100 следователей, экспертов и криминалистов. На суде Галявиев раскаивался в содеянном.
Новые (хорошо забытые старые) законодательные инициативы
После казанского стрелка уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова предложила повысить возраст получения оружия 21 года. К слову, подобное предложение также вносилось в 2018 году после массового убийства в Керченском политехническом колледже. Еще тогда в комитете Госдумы по государственному строительству и законодательству заявили о готовности рассмотреть и поддержать данный проект, также инициативу поддержали в руководстве Росгвардии. Тогда закон принят не был, его подписали только в июне 2021 года. Он действует в случае приобретения охотничьего оружия и длинноствольного оружия самообороны.
Василий Пискарев на тот момент поддержал идею привлекать Росгвардию к охране школ. Подобное заявление прозвучало после недавней трагедии в детском саду в Ульяновской области — об этом заявила омбудсмен Москалькова. Инициатива принята не была.
2 июля 2021 года был подписан закон о запрете на приобретение, хранение, ношение и использование оружия лицами, не прошедшими медосвидетельствование на наличие медицинских противопоказаний. Однако подписанный закон не помешал мужчине из Ульяновской области устроить стрельбу в детском саду, предварительно забрав оружие у своего соседа. Постороннему человеку удалось беспрепятственно попасть в здание.
Проблемы с охраной в школах так и не решили
После инцидента власти призывали усилить меры безопасности в детсадах, школах и колледжах по всей стране. Подобные проверки учебных заведений проводятся после каждой трагедии и после каждого случая нападения в учреждениях.
Как правило, договоры с частными охранными предприятиями заключают учебные заведения в крупных городах, а остальные охраняются сторожами и вахтерами. При этом школьная охрана содержится не за бюджетные деньги, а за родительские. И то далеко не все родители готовы оплачивать такую услугу, даже с учетом трагичного опыта учреждений, в стенах которых происходили массовые убийства. В Башкирии после казанской трагедии председатель госсобрания Курултая РБ Толкачев заявлял, что систему охраны в школах нужно перестраивать, так как охрану должны обеспечивать те лица, которые проходили специальную подготовку. При этом он отмечал, что средства на такие нужды должны выделяться из бюджета.
Однако подобные призывы становятся актуальными только после очередной пережитой трагедии, а принципиальных изменений все еще нет. Трагедия в Ульяновском детском саду тому пример.
Каждая трагедия заканчивается цепной реакцией проверок, министерства образования регионов отсылают письма в школы, просят срочные отчеты о состоянии охранной системы и аварийных кнопок. Однако после трагедий, как правило, все быстро расслабляются и забывают про горький опыт.