Аэропорты независимо от времени года, смены политиков и курса доллара всегда оставались очень «людными» местами. В день эти объекты транспортной инфраструктуры могут пропускать через себя огромное количество человек. Высокий пассажиропоток обязал аэропорты отвечать в его пределах за жизни людей и сохранность самолётов. Все нормы труда, все действия персонала их во благо авиационной безопасности. Кто же стоит на страже судьб человеческих в аэропорту? Идемте, я расскажу.
Вновь моя дорога лежит в Читинский аэропорт. Зачем? Сегодня мне разрешили своими глазами увидеть, кто и как обеспечивает его авиационную безопасность. Для начала обратимся за помощью к словарю. Читаем: «Авиационная безопасность – комплекс мер, а также людские и материальные ресурсы, предназначенные для защиты гражданской авиации от актов незаконного вмешательства». Да, самолеты – особая стихия, она не прощает человеку халатности и непрофессионализма. И это не мои доводы — об этом история мировой авиации судачит.
Позвольте ваш… ремень
Свое странствование по лабиринту авиабезопасности начинаю с сектора досмотра пассажиров. Там сейчас кипит работа. Заканчивается регистрация на рейс, пассажиры выстроились в очередь перед интроскопом. Досмотру подвергается все: сумки и сумочки, шарфы и шейные платки, куртки, ноутбуки и даже ремни. Даже самому маленькому пассажиру, которому на вид года два от роду, пришлось снять верхнюю одежду. Ничего не поделаешь – правила такие. И все же, для чего нужно снимать ремень? — «Ремень» может быть сделан «под настоящий ремень» из пластида, — объясняет начальник отдела досмотра Службы авиационной безопасности Любовь Вайс.
Молча наблюдаю, как интроскоп «проглатывает» личные вещи авиапутешественников. Пассажиры спокойно, без возмущения и волнения снимают обувь, ремни, открывают сумки, выворачивают карманы. Задача службы – не допустить пронос опасных вещей на борт воздушного судна. Для этого ее сотрудники осматривают пассажиров, багаж, находящийся при них, почту, грузы, бортовое питание, посетителей, которые входят в аэровокзал. Также сопровождают пассажиров к самолету.
От наблюдений меня отвлекает диалог: — Сверху у вас аэрозольный баллончик. Покажите, пожалуйста. — Хорошо. — Ровно сто миллилитров. Проносите. Сумка за сумкой, пакет за пакетом проплывают по ленте «глазастого» прибора.
От взгляда обаятельных сотрудниц не ускользает ничего. Вот что значит «глаз пристрелянный». За интроскопом полагается находиться не более 20 минут, затем специалист уходит в другой сектор, например в накопитель, и так по кругу – таковы правила, чтобы внимание и наблюдательность не притуплялись от однообразных «картинок».
Стоп. Лента остановилась. На мониторе интроскопа обозначилось темное пятно. Хозяину этого багажа пришлось показать каждую «единицу» ручной клади сотрудникам службы.
Проверка содержимого сумки опасных предметов не выявила, и лента поддержала вновь, увлекая за собой очередную порцию курток, шапок и пакетов.
— Мы обращаем внимание на все темные предметы, просим открыть сумочку и показать. Согласно Федеральным авиационным правилам, утвержденным приказом Минтранса, существует целый перечень предметов, которые запрещены для провоза на борту воздушного судна. Гели и жидкости объемом более ста миллилитров входят в этот перечень. Пассажиров в обуви на узкой платформе и с небольшим каблуком можем пропустить без ее досмотра, а вот обладателей широкой платформы и большого каблука мы просим снять обувь. Широкая платформа вызывает интерес у служб авиационной безопасности тем, что внутри ее может находиться полость, в которой злоумышленнику не составит труда спрятать определенные предметы, — рассказывает начальник отдела. Нашу беседу прерывает телефонный звонок.
— Елена, сегодня в два часа досмотр «груза-200». Ритуальная компания в Сухой пади, — передала сообщение коллеге Любовь. Интересуюсь: Как досматривается «груз-200»? — «Груз-200» досматривает наш сотрудник в присутствии представителя полиции. Затем составляется акт и только после этого запаивается гроб с телом, — отвечает моя собеседница.
Последний очередной уходит в зал ожидания, и мимо меня гордой поступью ступает немецкая овчарка в сопровождении сотрудника полиции. Сюда собаки краевой кинологической службы МВД приезжают, как люди на работу, каждый день. — Когда уровень опасности повышен сотрудники полиции с собаками проверяют всех. В спокойное время выборочно, — поясняет Любовь Вайс. Что ж, пассажиры ожидают приглашения на посадку в самолет, а я иду в службу организации перевозок.
Дама сдавала багаж
Здесь работы не меньше. В обязанности сотрудников этой структурной единицы аэропорта входит регистрация пассажиров, оформление багажа и ручной клади, посадка в самолет и встреча прибывших пассажиров, расчет центровки самолета. — Войдя в здание аэровокзала в первую очередь пассажир сталкивается с агентом по регистрации, который оформляет багаж, ручную кладь, определяет место в самолете. Повышенное внимание мы уделяем лицам с ограниченными возможностями здоровья и детям. Они встречаются и доставляются «от» и «до» аэровокзального комплекса отдельно от основной группы пассажиров на оборудованном пандусами автобусе, — рассказывает Елена Бакшеева. В последние годы среди населения России стала популярна услуга «ребенок из рук в руки», позволяющая каждому гражданину нашей страны отправить ребенка от 2 до 12 лет без сопровождения взрослого в любую точку страны, заключив соглашение, которое обеспечит безопасность перевозки юного пассажира. И наш край не исключение. Детская безопасность всегда сектором повышенной ответственности.
Каждый вид перевозок — ручной клади, животных, грузов, пассажиров строго регламентирован нормативами, нарушение которых может повлиять не только комфорт перелета, но и нести угрозу человеческой жизни. — Вы знаете, что все перемещения к местам стоянки самолетов и по перрону в общем, без сопровождения сотрудника аэропорта запрещены. Лица с ограниченными возможностями, дети без сопровождения взрослых, лица, следующие с ценными и важными грузами, пассажиры эконом-класса, пассажиры бизнес-класса доставляются на борт воздушного судна отдельно друг от друга на спецтранспорте, адаптированном для их перевозки. Такая «сортировка» позволяет снизить возникновение каких-либо внештатных ситуаций — говорит начальник службы организации перевозок.
Доктор, лететь разрешаете?
Следующий объект моего журналистского интереса – здравпункт аэропорта. Казалось бы, ну, какое отношение медицинская служба имеет к авиационной безопасности? Не сомневайтесь, имеет. Именно здесь проходят предполетный осмотр экипажи воздушных судов и предсменный осмотр сотрудники аэропорта.
На входе меня встречает фельдшер Игорь Сидоров здравпункта как и положено в белом халате.
— Мы выпускаем экипажи в полеты. За час до вылета проводится осмотр пилотов, бортпроводников, бортинженеров, штурманов. Фельдшер оценивает их психологическое и физиологическое состояние: внешний вид, походку, речь, давление и так далее. Если есть какие-то отклонения от норм, мы не рекомендуем подниматься в небо. Запретить не можем, решение принимает командир воздушного судна, — рассказывает мой собеседник.
Почему же экипаж должны обладать безупречным здоровьем?
— Экипаж в небе несет ответственность за все — пассажиров, грузы, самолет. Чтобы оставаться внимательным, сосредоточенным и способным принимать быстрые и конструктивные решения на высоте десять тысяч метров, все системы органов должны функционировать практически идеально. Изменение атмосферного давления на таких высотах может нести за собой массу неприятных последствий. Например, обыкновенный насморк, может закончиться разрывом барабанной перепонки. «Проблемки» с сердцем и сосудами могут привести к смерти.
Не подумайте, Игорь не пугает нас. Как доктор он советует: — Если у человека есть хронические заболевания, например, сердечнососудистой системы или он просто сегодня не здоров, посоветуйтесь перед полетом с доктором. Так, люди, имеющие заболевания сердца и сосудов, на высоте ощущают нехватку кислорода. И если врач вам советует отказаться от перелета, перенести его, и обстоятельства вам это позволяют, прислушайтесь.
И все же на борту самолета всякое случается — стало плохо пассажиру. В таких случаях командир воздушного судна, дабы не рисковать, запрашивает посадку. Самолет приземляется и его совместно с наземными службами встречает фельдшер, готовый оказать помощь.
— Особая категория пассажиров – люди с тяжелыми заболеваниями, онкобольные, которые летят в сопровождении врачей. Экипажи и службы аэропорта информируются об этом всегда, — уточнил доктор.
В здравпункте есть все для оказания экстренной помощи: аппарат ЭКГ, кислородные баллоны, дефибриляторы. Кстати, обучение «авиадоктора» проходят в Москве на кафедре авиационной и космической медицины при Центральной клинической больнице гражданской авиации. На территории аэропорта даже есть изолятор для особо опасных больных, к которым можно отнести лиц с симптомами вирусной инфекции, прибывшие из регионов, где буйствуют отдельные виды того же гриппа, лихорадкой Эбола.
Держи меня, соломинка, держи
Загрузка самолета отдельная глава в обеспечении авиабезопасности. Казалось бы, самолет «птичка» большая и сильная. Кидай килограмм за килограммом – увезет. Да, большая и сильная, только живет по своим законам. Вы наверняка не раз слышали авиационный термин «центровка самолета». Основной показатель центровки самолета – центр тяжести, местоположение которого определяет балансировку, устойчивость и управляемость воздушного судна, как на земле, так и в воздухе. От нее также зависит подъемная сила крылатого силача. Общий вес самолета складывается из веса пустого самолета, топлива, экипажа, пассажиров, грузов.
Отсюда вывод — чтобы внештатная ситуация не смогла омрачить всей прелести вашего перелета, его загрузку нужно сделать с умом. Безопасность полета также напрямую зависит от центровки самолета. — У нас расчет центровки и загрузки производит автоматизированная система. Заканчивается регистрация на рейс и вся информация стекается диспетчеру расчета центровки и загрузки. Его задача наиболее точно и достоверно внести данные о количестве пассажиров, ручной клади, груза. Далее система предлагает возможные варианты загрузки воздушного судна, формирует схему загрузки и центровочный график. Все эти данные передаются грузчикам.
Служба перевозок оформляет документы о загрузке самолета, с которыми ознакамливает экипаж. Каждый уважающий себя пилот знает столь важную характеристику своего самолета. Кроме того, есть в авиации определение «максимальная взлетная масса», т.е. наибольший вес самолета, при котором он сможет взлететь с соблюдением всех правил безопасности полетов. Вот так-то.
Крылатая машина — не воздушый шар. Перегруз, как балласт, сбросить не удастся. Все необходимо рассчитать и предусмотреть еще здесь, на земле. Также экипаж уведомляют о больных пассажирах, перевозимых в сопровождении медперсонала и о наличии на борту разрешенных опасных грузов, например, легковоспламеняющихся жидкостях, инфекционных веществах, перевозимых в лаборатории других городов. …По перрону бегут тележки, загруженные разноцветным калейдоскопом коробок, сумок, мешков. Совершил посадку еще один борт, к вылету готовится его «сородич».
Первым делом, первым делом самолеты
Выхожу из здания аэровокзала. По закрытой от посторонних территории иду в сопровождении сотрудника службы безопасности. Правила есть правила, и я не могу их нарушать. Отдельного внимания заслуживает инженерно-авиационная служба, с вашего позволения, ИАС. Здесь все, как в песне – первым делом самолеты. Многие в ожидании выруливания самолета или заруливания его на стоянку наблюдали как сотрудник аэропорта жестами встречает и провожает крылатые машины со специальными рулежными «флажками» в руках. Опять спросите вы: «Какое отношение имеет техник к авиационной безопасности?» Отвечу.
На земле авиатехники и инженеры «глаза» и «уши» авиационных служб. Пока он не скажет, что все хорошо, многотонная птичка не взлетит. Они отвечают за встречу и подготовку самолета к вылету. Но, обо всем по порядку. Воздушное судно произвело посадку. Диспетчер сообщает инженеру на какую стоянку встанет самолет. Уже на заруливании на место стоянки специалист ИАС производит первичный визуальный осмотр прибывшего авиатранспорта, далее жестами обозначает остановку крылатого транспортного средства. Пока диалог между пилотами и авиаинженером происходит жестами.
«Самолетная» азбука, подобно сигналам радиста Морзе, имеет множество понятных только авиаторам символов и жестов. Сообщения «механизация убрана», «стояночные колодки поставлены» авиатехник лихо передает при помощи рук. Только после полной остановки двигателей сотрудник ИАС приступает к более глубокому осмотру воздушного судна. Задача та же – выявить возможные неисправности здесь, на земле.
Что же дальше? На помощь мне приходит авиатехник Жаргал Жамьянов.
— Сотрудник ИАС подводит к самолету трап. Если экипаж запрашивает туалет-сервис, заправку топливом и водой, электропитание, обеспечение всем необходимым для обслуживания самолета происходит под строжайшим контролем. Высадка и посадка пассажиров, загрузка багажа и бортового питания также проводится под нашим пристальным вниманием. Для чего? Чтобы избежать каких-либо повреждений воздушного судна,- рассказывает Жаргал.
В ИАС специалист специалисту рознь. В ведомстве одних, радиоэлектронное оборудование самолета, других, двигатели, третьих, «черные ящики», четвертых… Прямо, как доктора узкого профиля. Все действия сотрудников этой службы также подчинены строгим нормативам. — В самолете установлены миллионы агрегатов и блоков, и к каждому подходят провода. В небе воздушное судно подвергается действию минусовых температур, преодолевает сопротивление воздуха. При посадке «удар» на себя принимают стойка шасси, в двигатели может попасть бетонный скол полосы или камень.
Любые неполадки мы должны увидеть и устранить на земле, — подсказывает начальник смены Виктор Балавенков. Хорошо, самолет готов к вылету. Неисправностей не обнаружено, все на своих местах. Что же происходит потом? А потом…
Техник дает позывные своей радиостанции. На выпуске воздушного судна связь с экипажем происходит через радиообмен. Хм, интересно. Прошу Жаргала Жамьянова привести пример. Однако объясню заранее: в авиации есть свой алфавит, где Bravo – это «В», Charly – это «С», а Оscar– это «О». На нем очень хорошо общаются между собой истинные представители авиационного мира. Вот он таинственный радиообмен между «землей» и «воздухом».
— Вот пример диалога между мною и командиром воздушного судна на выпуске самолета: Я: 31360 КВС: Земля, ответьте Браво Чарли Оскар Я: Браво Чарли Оскар, Земля на связи КВС: Доложить готовность к запуску Я: Браво Чарли Оскар Земля, двери, люки закрыты, заземление, колодки, чехлы, заглушки убраны. В зоне запуска свободно. К запуску готов. КВС: От двигателей к запуску левому Я: Понял. Свободно. Запуск первого разрешаю КВС: Понял Запускается первый двигатель. КВС: Первый на малый.
Запуск второго Я: Первый в норме. Разрешаю запуск второго КВС: Двигатели запущены Я: Двигатели запущены. На связи. Далее ведется радиообмен с авиадиспетчерами Управления воздушного движения. После него: КВС: Земля, Браво Чарли Оскар перейти на визуальный контроль. До свидания. Конец связи. Я: Перехожу на визуальный контроль. Счастливого полета. До свидания.
Но и на этом работа с этим воздушным судном не закончена.
Учитывая направление струи выходящих газов, авиатехник отходит в сторону, продолжая наблюдать за самолетом, и показывает обязательный для исполнения спецжест, обозначающий «все хорошо». Только потом жестикулирует экипажу разрешение начать движение. — Самолет включает рулежную фару и… поехал, — с улыбкой уточнил Жаргал. Крылатый иностранец взмыл в небо. На перроне, доверив себя аэропортовым службам, стоит «очередной» Аirbus. К нему не спеша движется автолифт, подающий на самолет бортпитание.
«Вкусная» безопасность
Цех бортового питания запомнился мне своею чистотой, пестрым содержимым касалеток и волнующими обоняние ароматами. Все блюда, как эконом, так и бизнес классов готовятся исключительно из свежих и проверенных продуктов с соблюдением температурного режима. Питание для экипажа имеет ряд особенностей. Меню командира воздушного судна отличается от меню второго пилота. Это на тот случай – если станет плохо одному пилоту, самолет сможет посадить другой. Запрещено использовать продукты, способные вызвать проблемы с пищеварением – кисломолочные, грибы, яйцо, холодец и другие.
— Рейсы собираются за полтора часа до приземления воздушного судна. Срок реализации питания четыре часа. Если рейс задерживается на большее время, то питание утилизируется,- успевает на ходу объяснять комплектовщик Марина Пнева, — Перед авиазагрузкой все тележки досматриваются, опломбируются, крепится ярлык установленного образца, которые сохраняются до конца рейса. Пломбы записываются в журнал досмотра. На самолет питание сопровождает экспедитор.
Покидаю «аппетитное» заведение и спешу дальше.
Первыми придут на помощь
А вот и служба поискового и аварийно-спасательного обеспечения полетов, коротко – СПАСОП. Это штатное подразделение нашего аэропорта, состоящая из обученныех и аттестованных специалистов, которые отвечают за поисковые и аварийно-спасательные работы на территории аэропорта Чита-Кадала и в зоне ответственности предприятия, радиус которой 80 километров от середины взлетно-посадочной полосы. Бегу. Меня встречает начальник службы Олег Хомяк.
— Главная задача нашей службы – эвакуация экипажа и пассажиров из салона терпящего бедствия воздушного судна и скорейшая доставка их в медучреждения города. Ликвидация возгораний на борту самолета – еще одна не менее важная «обязанность» СПАСОПа.
— Существует четыре вида пожаров воздушных судов. Может гореть пролитое при ЧС топливо, поврежденные при посадке стойки шасси. Салон выгорает в считанные минуты. В нем очень много пластика, который горит с выделением большого количества ядовитых веществ, — рассказывает Олег. Улучшить практические навыки спасателям помогают специальные учения, которые проходят два раза в год – во время осенне-зимней и весенне-летней навигации. Совместные тренировки со специалистами ГУ МЧС по Забайкальскому краю и Центра медицины катастроф – обязательные для исполнения мероприятия. Если самолет загорелся при заходе на посадку, шансы на благополучный исход спасательной операции возрастают.
А если трагедия произошла в тысячах метрах от земли?
— Соблюдайте правила безопасности на борту воздушного судна. Не курите в самолете, не перевозите, прибегая к уловкам, запрещенные легковоспламеняющиеся вещества, — предупреждает начальник службы.
Наша безопасность
Исследуя просторы аэропорта, я трижды слышала фразу из уст сотрудников аэропорта: «Правила авиабезопасности написаны кровью». Сложно не согласиться. Вопрос защиты гражданской авиации от постороннего вмешательства в наш неспокойный век стоит как никогда остро. Трагедия на Синайском полуострове 31 октября прошлого года тому подтверждение. Я на входе в отдел охраны службы безопасности. Там знают все нюансы авиационного спокойствия.
— Наша служба в ответе за безопасность не только авиаперсонала и пассажиров, но и людей, которые находятся на территории аэропорта. Пропускной режим и использование технических средств контроля и видеонаблюдения в настоящие время позволяет вовремя выявить и предотвратить акты незаконного вмешательства, — объясняет начальник отдела охраны Мария Трясцина. Чтобы при возникновении какой-либо угрозы людям на территории вверенного им объекта оперативно среагировать на нее, сотрудники отдела охраны проходят специальное обучение. Один раз в три года специализированная глубокая подготовка. При смене сезонов навигации — зачеты. Ну, и если террорист-выдумщик изобрел что-то свеженькое, приходится изучать премудрости его детища.
— В настоящее время взрываться может все. Если пассажир собирается пронести в салон самолета ноутбук, он должен его включить в секторе досмотра пассажиров. Допустим, изобрели террористы новый способ проноса взрывчатых веществ на борт воздушного судна – в обыкновенном тюбике для крема. Мы реагируем сразу: проводятся занятия нашего отдела совместно сотрудниками МВД, ФСБ.
Прием авиаперсонала и службы охраны аэропорта проводится в соотвестствии со строгими требованиями. Соискатель должен быть ответственным, выдержанным, терпеливым, тактичным, не иметь алкогольной и наркотической зависимости.
— К обслуживанию пассажиров и воздушных судов допускаются лица с погашенной судимостью. В наш отдел принимаются только люди с отсутствием судимости. Первые три месяца за новым работником ведется наблюдение. Сотрудник должен понимать, что он отвечает человеческую жизнь, — подвела итог Мария.
…Вот из таких вот частичек, подобно пазлу, складывается картинка «авиационная безопасность». Высказывание военной авиации «Победа в воздухе куется на земле» можно применить и в гражданской — за безопасность в воздухе отвечает земля…
Екатерина Бронникова, ZAB.RU, фото автора (кроме заглавного)