В борьбе с коррупцией среди должностных лиц все средства хороши. Например, в Кыргызстане компаниям, в которых есть хотя бы минимальная доля участия чиновника, запретили участвовать в государственных закупках. Соответствующие поправки были приняты в закон о госзакупках. Но законодатели не учли, что мера может быть эффективной только с контролем ее выполнения и при введении наказания к «нарушителям».
Документ Кыргызстана исключает норму, согласно которой компании считались аффилированными при доле чиновника от 20 процентов и более. Теперь аффилированным будет считаться любое юридическое лицо, соучредителем которого является чиновник, занимающий политические и специальные госдолжности или политические муниципальные должности, а также их близкие родственники. При этом количество принадлежащих им акций в такой компании роли играть не будет.
«Отличная и правильная мера, — подчеркнул директор Института повышения конкурентоспособности Алексей Ульянов. – И конечно, ее неплохо было бы адаптировать в России. Однако, мы пошли другим путем – после того, как для госкомпаний была установлена квота закупок у малого бизнеса, были тут же изменены критерии отнесения к малому бизнесу. Так, если ранее в капитале субъекта МСП другая компания, не являющаяся субъектом МСП, могла иметь долю не более 25%, то теперь эту долю подняли до 49%. Это чрезмерное послабление привело к тому, что под критерии малого бизнеса попали структуры, де факто аффилированные с крупным бизнесом или чиновниками. Госкомпании смогли легко отчитаться о выполнении квоты, ведь некоторые из них записали в малый бизнес свои аффилированные структуры. Таким образом, под надзорные каникулы попали аффилированные с чиновниками компании, в том числе кемеровский ТЦ «Зимняя вишня». Кстати, в свое время мы предлагали вместо введения квот закупок госкомпаний у МСП использовать мировой опыт развития программ партнерства. Но против выступила ФАС, потому что, если госкомпании будут выращивать партнеров и потом закупать у них, как это принято в западных корпорациях, как же тогда быть с любимыми ФАС аукционами по закупкам, на которые может прийти любой желающий».
Но в России подобный запрет на ведение госслужащими предпринимательской деятельности прописан в 79-ФЗ «О государственной гражданской службе РФ», статья 17, часть 1, п.3. По нему чиновник не вправе заниматься предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц, участвовать в управлении коммерческой или некоммерческой организацией, а также приобретать ценные бумаги, по которым может быть получен доход. Сейчас эта норма исполняется, однако, она не запрещает заниматься бизнесом членам семьи, друзьям и ближнему окружению чиновника, уточняет представитель деловых сообществ.
В свою очередь Николай Баранов, заместитель директора Центра профессионального развития государственных служащих Академии при Президенте РФ, отмечает, что вопрос конфликта интересов отражается также в законодательстве о закупках и активно применяется в законодательстве о противодействии коррупции. При этом он остается дискуссионным – можно ввести полный запрет, частичный запрет или рассматривать его как процесс урегулирования, определенной комиссией с требованием госчиновников уведомлять о произошедшем или планируемом конфликте интересов. «Наш законодатель идет и по тому и по другому пути», — заметил Николай Баранов.
Впрочем, идти по примеру Кыргызстана и вводить аналогичный запрет у нас не имеет смысла, считает Кирилл Кузнецов, эксперт-практик Центра эффективных закупок Тендеры.ру: «Давно уже не удивляют случаи, когда у «скоромного» чиновника на высоком посту оказываются удивительно талантливыми бизнесменами жена, дети, родители и другие не чужие ему лица. Да и механизм подставных «зиц-председателей» был также еще многие десятилетия тому назад описан классиками – Ильфом и Петровым. Конечно, ничего плохого в таких запретах нет, но их эффективность представляется спорной».
По словам эксперта, запрет на участие в госзакупках чиновников может доставить дискомфорт только мелким махинаторам, а вот проблему в целом, конечно, не решит.
Также считают и представители комитета Торгово-промышленной палаты РФ по развитию системы закупок. По их мнению, нужно дорабатывать закон в части аналогичного запрета и для аффилированных лиц: «Необходима норма, которая будет закреплять обязательное декларирование отсутствия государственных служащих среди числа учредителей, а также предоставление данных о конечных бенефициарах компании. При этом ответственность (включая уголовную) за предоставление недостоверной информации будет лежать на участнике».
Вместе с этим запрет в Кыргызстане мог быть правомерен и эффективен, но при условии введения норм реального контроля, добавляет Людмила Пронина, профессор кафедры экономики и финансов общественного сектора Института государственной службы и управления РАНХиГС. Но контроль обеспечить трудно, так как при нем должна обеспечиваться передача в доверительное управление ценных бумаг, находящихся в собственности компаний и обеспечивающих их участия в госзакупках.
А вот в России при условии уже существующих запретов, дополнительные ограничения излишни. «Однако и в этих условиях необходим жесткий контроль при проведении госзакупок, в частности при подаче заявок на проведение торгов», — подчеркнула Людмила Пронина.
Ангелина Жукова