Что бизнесу напорочили

Верховный суд РФ (ВС) решит, должна ли компания подтверждать наличие деловой репутации, чтобы ее защитить. Юристы говорят, что доказывать уровень репутации и его падение в результате распространения порочащих сведений нужно лишь в случае, когда истец требует компенсации. Однако в последнее время суды стали просить доказательств сформированной репутации даже при обычном требовании опровержения. Это создает проблемы для бизнеса, который исходит из того, что его репутация возникает вместе с регистрацией ИП или юрлица, пишет Коммерсантъ.

На примере дела ООО «Рыжий кот», требующего защитить свою деловую репутацию, ВС рассмотрит вопрос о том, что именно должен доказать истец.

История началась с того, что «Рыжий кот» (продает оптом игры и игрушки), обнаружив в продаже идентичные продукции ООО товары (картины по номерам, мозаики, пазлы), изготовленные не компанией и не по ее заказу, начал судиться с продавцами контрафакта.

Во время разбирательств компания узнала о письмах, рассылаемых патентным поверенным Андреем Кудаковым в адрес ответчиков.

Так, в письме к ИП Павлу Утехину господин Кудаков утверждал, что с «Рыжим котом» «уже несколько лет успешно борются как с нарушителем авторских прав», что компания занимается «фальсификацией, в том числе представляя сфабрикованные доказательства принадлежности авторских прав», и выражал готовность помочь ответчику в борьбе с «незаконными претензиями», ссылаясь на «многолетний опыт».

«Рыжий кот» обратился в суд, требуя признать эти сведения недостоверными и порочащими деловую репутацию, а также обязать Андрея Кудакова опровергнуть их на своих сайтах. В иске компания подчеркнула, что эти сведения создают о ней представление как о лице «не просто недобросовестном, но и совершающем уголовно наказуемое деяние».

Но арбитражные суды трех инстанций отклонили требования ООО, посчитав, что истец не доказал «наличия сформированной репутации в соответствующей сфере деятельности и наступления неблагоприятных последствий, в том числе в виде утраты доверия потребителей и контрагентов».

Кроме того, по мнению судов, лингвистическое заключение, представленное истцом, «не отвечает требованиям допустимости и достоверности».

«Рыжий кот» обратился в ВС, полагая, что согласно ст. 152 Гражданского кодекса РФ истцу при защите деловой репутации нужно доказать только факт распространения сведений ответчиком и их порочащий характер. Также суды не дали оценки тому, что оспариваемые сведения выражены в утвердительной форме и содержат выводы о совершении ООО преступлений. Кроме того, по мнению компании, выводы судов об отсутствии у нее сформированной репутации и недоказанности факта наступления неблагоприятных последствий «не влияют на право требовать восстановления своих прав и признания соответствующей информации порочащей деловую репутацию». Дело передали в экономколлегию ВС.

Партнер юргруппы «Яковлев и партнеры» Денис Крауялис отмечает, что, «к сожалению, подобная правовая позиция в практике встречается нередко, так что решение коллегии будет иметь важное значение для аналогичных дел».

Доводы о недоказанности истцом уровня деловой репутации действительно воспроизводятся судами разных регионов и создают проблемы для бизнеса в защите своих прав.

Это, в частности, подтверждают дела ООО «Мособлэксплуатация» и ООО «СтройТрансСервис» в Московском округе, дело ООО «ВСГЦ» в Северо-Западном округе, подчеркивает юрист «Гуричев, Малинин и партнеры» Полина Визгина. «Но на практике очень сложно доказать, что сокращение числа клиентов или потеря конкурентоспособности произошли из-за распространения недостоверных сведений, а не по другим причинам»,— уточняет она.

По мнению юристов, причины такой позиции могут быть связаны с обзором практики ВС от 2017 года. Тогда ВС указал на «необходимость доказать наличие какой-либо репутации у истца при взыскании компенсации» за распространение порочащих сведений, поясняет управляющий партнер Hogan Lovells CIS Наталья Гуляева. Но поскольку в деле «Рыжего кота» вопрос о денежной компенсации не ставился, такая ссылка «является нерелевантной», добавляет она. «Экономическая оценка деловой репутации имеет значение только при доказывании размера убытков, которые понесены из-за распространения порочащих сведений,— соглашается советник по специальным проектам КА А1 Сергей Демкин.— Например, когда «Роснефть» требовала от РБК 43 млрд руб. убытков (дело закончилось мировым), она ссылалась на снижение стоимости акций на бирже после публикации статьи».

По словам госпожи Визгиной, деловая репутация возникает с момента регистрации юридического лица. «Наряду с честью, достоинством и добрым именем она относится к категории нематериальных благ, которые неотъемлемо даны гражданину или юридическому лицу,— подтверждает господин Демкин.— Презумпция добросовестности — это фундаментальный принцип гражданского права, поэтому участники гражданского оборота не должны доказывать наличие у них деловой репутации по искам о ее защите». Господин Крауялис надеется, что ВС «поставит точку в тиражировании подобных решений» и поможет бизнесу защищаться от клеветы.