Татьянин день нынче выдался богатым на открытия. То ли дискуссии по закону «Об охоте…» идут слишком бурно и референты не успевают вычитывать речи своих боссов, то ли все умные спичрайтеры заняты грядущими выборами, то ли мы просто в силу необходимости вдруг стали следить за выступлениями думцев, – но факт остается фактом: законодатель наш вырвался на свободу и предстал перед народом во всей своей красе.
Первым отличился заместитель председателя Алтайского краевого Законодательного собрания, председатель комитета по аграрной политике и природопользованию АКЗС Сергей Серов.
В ходе дискуссии, прошедшей на заседании комитета, он сообщил дословно следующее: «…для сохранения биологического разнообразия края и гуманизации права в сфере природоохраны необходимо отказаться от контактного обучения охотничьих собак, чтобы в условиях реальной охоты собака и дикий зверь были в равных условиях».
Не будем придираться к стилю, сразу спросим о главном: уважаемый г-н Серов, а не пора ли нам в таком случае запретить репелленты? Ну чтобы депутаты были в равных условиях с комарами, когда пойдут в лес погулять. И раз уж у вас там такой апофеоз равенства и братства, срочно остановите выдачу лицензий на отстрел дикого зверя!
Пусть промысловики добывают медведя голыми руками! Ну зубы еще можно в ход пустить, для равенства условий. А ружье ни-ни! Не одним же собакам страдать от вашей гуманизации.
Но главное – разоружите полицию и запретите школам МВД учить своих курсантов стрельбе! Вы им даете явное преимущество перед нарушителями, это негуманно.
Дальше больше. Отзаседалась согласительная комиссия, и сопредседатель ее со стороны Госдумы Николай Николаев подвел итоги: члены комиссии договорились, что в случае, если животное каким-либо образом ограничено в своем движении, возможностях, в обороноспособности, еще в чем-то, то подготовка собак допускается только с использованием соответствующей конструкции – ограждения.
И тут же пояснил: «То есть мы понимаем, что если медведь бежит по чистому полю, он может сопротивляться и никак не ограничен в свободе, – по сути это является охотой. Здесь мы, конечно же, не можем каким-либо образом ограничивать деятельность охотника, собаки, молодой собаки, которую он обучает… Но как только этот медведь находится в каком-то загоне, на привязи или еще каким-то образом ограничен: ему закрыли глаза, “варежки” одели, – в этом случае контакт не допускается».
Так и вижу эту картинку: бежит медведь по чистому полю, а за ним охотник в набедренной повязке, без ружья и даже без копья, с необученной собакой и с текстом закона в руках. Медведь, по-видимому, закон читал и знает, что все это понарошку. Собака молодая, обучается, лицензии на отстрел нет, убогих не трогаем. Ну может быть…
И, наверно, г-н Николаев уже выбил в бюджете деньги на пособия по потере кормильца семьям всех этих доверчивых охотников, которые рискнут воспользоваться его сказочным ноу-хау.
А если чуть серьезнее, то единственное ограничение обороноспособности зверя, которое допускается на лицензированных ИТС, – это длинная цепь, мешающая медведю дотянуться до владельца обучаемой собаки. Техника безопасности, однако.
А «варежки» и завязанные глаза – это все из того кино, на основании которого г-н Николаев и его коллеги позволяют себе принимать федеральные законы.
Я не причисляю себя к «настоящим охотникам», которым, по мнению г-на Николаева, ИТС не нужны. Ружья у меня нет, ни одной лягушки я в своей жизни не убила, не говоря уже о теплокровных животных, – зато я умею читать написанные тексты. Профессия такая.
И свежие тексты г-на Николаева, что бы он и его коллеги ни имели в виду, когда писали, означают буквально следующее:
«Если животное каким-либо образом ограничено в своем движении, возможностях, в обороноспособности, еще в чем-то, то подготовка собак допускается только с использованием соответствующей конструкции – ограждения».
Норный зверь на ИТС никак не ограничен ни в движении, ни в обороноспособности, он находится в естественной для себя, комфортной среде и, более того, в любой момент может выскочить из норы, значит, собаки норных пород обучаются с контактом, как и раньше.
«Но как только этот медведь находится в каком-то загоне, на привязи или еще каким-то образом ограничен: ему закрыли глаза, “варежки” одели, – в этом случае контакт не допускается».
Закрывать медведю глаза и надевать варежки (сорри, написать «одевать» рука не поворачивается даже ради точности цитаты) Госдума разрешает, просто в таком случае собака работает без контакта.
Странные представления о гуманизме. Мы, честно говоря, такие вещи считаем недопустимыми. Продолжать или и так уже понятно, что спешка уместна только при ловле блох?
Ну хорошо, допустим, г-н Николаев меня услышит и пропишет в законе черным по белому, что искусственную нору он в любом случае считает ограничением свободы. Отлично, моей собаке в норе страшновато, там она одна, увернуться от зверя сложно. Пусть она лучше полает в норе под шибер и пойдет в большой вольер драть этого же самого зверя на поверхности.
Лисица «в чистом поле» не дома, справиться с ней проще, да и егерь спасать ее не прибежит, не успеет. Это Госдума нам разрешила, да.
«Мы как были, так и остаемся приверженцами того, что жестокое обращение с животными в любой сфере деятельности человека недопустимо». Приятно слышать! Но тогда мы ждем от г-на Николаева новой законодательной инициативы – о полном закрытии всех федеральных автострад, не оборудованных сетками, предотвращающими выход диких животных на дорогу.
Готовы помочь посчитать, сколько лисиц, волков и лосей гибнет ежегодно под колесами автомобилей, и сравнить этот узаконенный ущерб природе с ущербом от «притравок». Мы ждем, что г-н Николаев публично осудит массовые убийства безнадзорных собак в городах проведения Чемпионата мира по футболу.
Мы ждем, что Госдума введет наконец общественный контроль за исполнением статьи 245 УК в отношении догхантеров. Иначе выходит, что охотничьи собаки – это главное зло. Или что с задачами посложнее законодатель просто боится не справиться!..
С Татьяниным днем чудеса, однако, не закончились. 29 января было опубликовано очередное обращение г-на Николаева, в котором парламентарий открыто призвал всех владельцев ИТС сейчас же, немедленно обратиться… нет, в суд не получится, – неприкосновенность! – значит, в Генпрокуратуру?
А как еще, если он огульно, без всяких доказательств обвинил егерей в уголовно наказуемом преступлении?
«Мы видим, что на таких станциях животные используются для контактной притравки, и это подпадает под соответствующую статью УК РФ, – заявил Николаев. – Более того, это делается в корыстных интересах» (https://goo.gl/iJVAQF).
«В корыстных интересах» – это значит, что ученые, препарирующие лягушек за зарплату, подпадают под ту же статью? И ветеринары, причиняющие боль оперируемым животным… А человеческие хирурги… А полицейские при задержании… Но нет, не будем подсказывать Госдуме, какие статьи эти люди нарушают!
Уважаемый Николай Петрович, Вы производите впечатление умного и образованного человека, и я никогда не поверю, что Вы сами согласны с тем, что Вы сейчас транслируете в эфир.
Хуже того: я не поверю, будто Вы не понимаете, что Вы сейчас делаете – или что кто-то другой делает Вашими руками. Вы раскачиваете общество накануне выборов. Вы даете повод оппозиции лишний раз сказать: «Смотрите, Госдума принимает законы по фоткам из Интернета».
Вы пытаетесь настроить миллионы законопослушных граждан против власти. Вы слово в слово повторяете риторику зоорадикальных организаций, поддерживаемых теми же силами, которые профинансировали украинский майдан… Зачем Вы это делаете и кто за этим стоит?
Юлия Неупокоева