11 марта исполнилось 25 лет закону «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации». Сегодня в России более 23 тысяч частных охранных предприятий, в которых работают около 700 тысяч человек. На руках у них — 80,5 тыс. единиц служебного оружия. Огромная вооруженная армия! Обеспечивает ли она реально нашу безопасность? Наш сегодняшний собеседник, председатель президиума территориальной Северо-Западной организации «Законность и правопорядок» профсоюза организаций безопасности, знает об этом не понаслышке — в этой системе он с первых дней ее создания.
— Думаю, для вас, Юрий Николаевич, отношение большинства наших граждан к частным охранникам большим сюрпризом не является. Люди постоянно видят молодых здоровых мужчин, которые буквально маются от скуки на проходных многочисленных офисов.
— Это, уверяю вас, весьма поверхностное впечатление. Неверно уже утверждение о «молодых мужчинах». Частная охрана, увы, очень быстро стареет. В ней все меньше молодежи и все больше пенсионеров. Средние заработки в охране — от 20 до 30 тысяч рублей. Молодому здоровому мужчине на такие деньги не прожить, а тем более не прокормить семью. А для отставного военного или бывшего сотрудника другой силовой структуры, имеющего пенсию тысяч 15 — 20, такая добавка привлекательна.
— Эта «команда пенсионеров» может реально кого-то защитить?!
— Представьте себе, может. При всем кажущемся «безделье» эти люди находятся на линии прямого соприкосновения с преступниками, в том числе и с террористами. Вы прекрасно знаете, что за последние годы терроризм сильно изменился. Вместо группы боевиков в масках — один молодой человек невзрачного вида, который входит в супермаркет с бомбой за пазухой…
— И на пути у него — пенсионер в форме охранника…
— Не просто пенсионер, а специально обученный человек, который может заподозрить неладное в поведении предполагаемого преступника. Приняв правильное решение, охранник и успеет сообщить в правоохранительные органы, и отвлечет возможного террориста до приезда «силовиков». При этом «пенсионер» реально рискует жизнью — он может сам погибнуть, но не пропустит террориста в толпу народа.
— Что-то, глядя на охранников в супермаркетах, не очень верится, что они способны на такие подвиги.
— В значительной степени вынужден с вами согласиться — подготовка наших охранников оставляет желать лучшего. Их лицензированием до недавнего времени занималось МВД, сейчас — Росгвардия. Есть специальные негосударственные образовательные учреждения — в Петербурге, к примеру, их около 15. А вот лицензию им выдает… Министерство образования. Оно же составляет программы обучения. То есть подготовкой охранников ведают люди, которые абсолютно не понимают специфики их работы.
— Абсурд какой-то…
— Еще больший абсурд — политика нашего Министерства здравоохранения. Оно выпускает приказ о медицинском освидетельствовании для получения права владения оружием. Понятно, что в основном имеются в виду охотники. Им предписывается один раз в пять лет проходить осмотр у окулиста, психиатра и нарколога. Но Минздрав этот приказ распространяет и на охранников! Однако они имеют дело с оружием каждый день. Как можно проверять такого человека раз в пять лет?! Я обратился за разъяснениями в Минздрав, оттуда ответили: «У нас другого приказа нет, работайте по этому».
— Но ведь не все охранники ходят с оружием?
— Объясняю. Охранники, в соответствии с тарифной сеткой, бывают четвертого, пятого и шестого разрядов.
— Погодите, а где первые три?
— Этого никто не понимает, так исторически сложилось. Четвертый разряд — без оружия и спецсредств, пятый — только со спецсредствами, шестой — с тем и другим. Есть телохранители, но они официально не выделены в отдельную категорию. Их обычно набирают из бывших спецназовцев, у них другие зарплаты и особые условия труда, о которых они не распространяются.
— Но мы — о тех, кто подставляет свою грудь, спасая нас, простых смертных.
— А вы зря иронизируете. Такие случаи нередки. На счету наших людей — сотни задержаний как мелких правонарушителей, так и опасных преступников. Но ни в какой статистике вы этого не найдете. Формально все эти задержания — заслуга полиции, которая доставляет преступников в отделения и оформляет документы. Сотрудники ЧОПов получают ранения и даже гибнут. Правда, в последние годы смерть часто бывает вполне мирной — сердечный приступ прямо на посту. Это опять же — к вопросу о возрасте…
— Что ж, это, конечно, печально. Но, к сожалению, мы чаще слышим другие истории. Налетчики в масках ворвались в ювелирный магазин, разбили молотками стекла витрин, схватили лотки с драгоценностями и скрылись. Где в этот момент были «бдительные» охранники и как они действовали, никто не сообщает.
— В подобных случаях дело, как правило, не в низких профессиональных качествах охранника, а в отношении заказчика к своей безопасности. Взятие объекта под охрану — это специальная и довольно непростая процедура. Сотрудники охранного предприятия тщательно изучают объект и предъявляют его владельцу ряд требований. Там-то и там-то установить видеокамеры, здесь поставить решетку, заменить дверь на более прочную, врезать дополнительный замок и прочее. Предъявляются требования и по рабочему месту охранника — оно должно обеспечивать максимальный обзор помещения, быть оборудовано кнопкой тревожной сигнализации и т. д. Только на этих условиях заключается договор на охрану. Как вы думаете, нравится такая постановка вопроса заказчику?
— Думаю, нет. Ведь все это может вылиться в немалые расходы.
— Вот именно! И многие начинают на своей безопасности экономить. И если упрямый ЧОП не пойдет на компромисс, за порогом стоят еще двадцать таких же, которые на все закроют глаза, лишь бы получить деньги. Еще и на более низкую цену согласятся! При этом руководители таких структур предпочитают не думать о том, что в случае нападения на данный объект их сотрудник может быть покалечен или убит.
Такие предприятия могут быть зарегистрированы по три штуки в одной квартире. У них будут в порядке все документы, но ни о каком качестве работы при этом говорить не приходится. Заказчик, представляющий коммерческую структуру, может таких людей не брать. Но у бюджетной организации выбора нет. Именно эти ЧОПы за счет низкой цены победят на конкурсе по оказанию услуг безопасности. И, в соответствии с законом, договор можно будет заключить только с ними.
— Вероятно, этот демпинг — следствие общей экономической ситуации в стране?
— Конечно! Охранный бизнес живет по тем же законам, что и любой другой. Экономика падает — одни предприятия закрываются, другие переходят в режим экономии, сокращают расходные статьи. В том числе урезают и расходы на безопасность. Скажем, вместо двенадцати постов охраны оставляют только пять. Масса сотрудников ЧОПов оказывается на улице. Соответственно, руководители этих предприятий соглашаются на любые условия — только чтобы выжить. В том числе нередко идут и на «черные» или «серые» схемы оплаты.
— А может быть, надо просто убрать с рынка избыточную рабочую силу? Пусть «переквалифицируются в управдомы»! А за оставшимися усилить контроль.
— Этот вопрос сейчас обсуждается. Начальник Главного управления государственного контроля лицензирования охранной деятельности Росгвардии Леонид Веденов прямо заявляет, что такое количество ЧОПов стране не нужно. Но как силовым способом отрегулировать рыночную ситуацию? Законы рынка общие — если начать «закручивать гайки», чтобы искусственным образом поддержать цену услуги, экономика «уйдет в тень».
Присмотритесь, например, к громким скандалам в магазинах, где вину за грубое обращение с покупателями сразу возлагают на охранников. Когда первая волна возмущения спадает, начинают разбираться, и оказывается, что эти люди никакого отношения к ЧОПам не имеют. Оформлены кем угодно — администраторами, менеджерами, контролерами. Можно взять гастарбайтеров, которые будут работать за копейки. И они не подпадают под действие закона «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации». Соответственно, никто их не контролирует, разве что участковый иногда зайдет. Вот кто сегодня наши реальные конкуренты!
— Но ведь за незаконную охранную деятельность предусмотрено наказание!
— Правильно, в Кодексе об административных правонарушениях есть специальная статья 20.16, предусматривающая штраф от 20 до 30 тысяч рублей. Но кто будет заниматься доказыванием вины такого человека, составлять протокол, передавать его в суд? Полиция? Думаете, ей больше нечего делать? Но ведь вы прекрасно понимаете, что такой «левый» охранник способен лишь выкрутить руки какой-нибудь бабушке, но террориста он никогда не распознает и тем более не остановит.
— Получается, что огромный сектор, связанный с реальной безопасностью граждан, просто выпал из поля зрения государства?
— Совершенно верно. Полиция (а сейчас — Росгвардия) занимается лишь официально зарегистрированными ЧОПами, и то только в части контроля за оборотом оружия и лицензирования. А ЧОПы варятся в собственном соку, у них может быть масса проблем как внутренних, так и во взаимоотношениях с заказчиком. Часть проблем снимает профсоюз, но, например, у нас в Петербурге в него входит лишь около 10% всех ЧОПов. Остальными не занимается никто. Есть и ряд вопросов, которые можно решить только на общегосударственном уровне. Например, участие ЧОПов в охране общественного порядка. У нас заключены тысячи соглашений об обеспечении правопорядка с полицией, и мы это делаем безвозмездно. Но никакого страхования возможного вреда здоровью мы не имеем. Даже дружинник, выходя на уличное дежурство, застрахован как внештатный сотрудник полиции. А наш статус — простые граждане. Есть федеральный закон «Об участии граждан в охране общественного порядка», но частных охранников там нет.
— Есть ли какая-то система критериев оценки качества работы ЧОПов?
— Такой системы нет. Мы начали разрабатывать стандарты качества, но они ни для кого не являются обязательными. Напрашивается вполне логичная мысль — эту стихию надо как-то укрощать. Необходим специальный государственный орган — департамент, ведающий негосударственными структурами безопасности. Он бы обладал полномочиями контролировать всю эту сферу в целом, решать спорные вопросы, выступать с законодательными инициативами. С этой идеей наш профсоюз выступал неоднократно, но, к сожалению, до последнего времени нас никто не слышал. Сейчас эти вопросы поднимают председатель Комитета по обороне Совета Федерации Виктор Озеров, заместитель председателя Комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный и член Общественной палаты при президенте РФ Дмитрий Галочкин. Надеюсь, что дело сдвинется с мертвой точки.
Подготовил Михаил РУТМАН, Санкт-Петербургские Ведомости