В канун Дня сотрудника органов внутренних дел глава МВД России Владимир Колокольцев в интервью «Известиям» рассказал о борьбе с телефонным терроризмом, возможности граждан самостоятельно фиксировать нарушения ПДД и о противодействии коррупции.
— Спасибо, что в преддверии профессионального праздника нашли возможность встретиться и ответить на наши вопросы. Самая актуальная и наболевшая тема последнего времени — всплеск телефонного терроризма. С чем это связано, какие меры принимаются для установления исполнителей и заказчиков этих преступлений?
— Раньше такие поступки характеризовались как телефонное хулиганство — кто-то, например, опаздывал на рейс или не хотел идти на контрольную в школу, поступали звонки о минировании. Сегодня цель в корне изменилась, и она состоит в том, чтобы дезорганизовать работу учреждений, посеять в обществе страх и чувство незащищенности. Поэтому сейчас на такие деяния должна быть совершенно иная реакция. Сотрудниками МВД и ФСБ установлено, что подавляющее большинство подобных звонков производится из-за рубежа посредством интернет-телефонии, компьютерных программ — спам-ботов. Проводятся оперативно-разыскные мероприятия. Об их результатах и конкретных заказчиках мы сообщим дополнительно. Сейчас в силу специфики ситуации пока рано раскрывать все детали.
— Как сегодня правоохранительные органы могут противостоять новому виду терроризма, когда преступники для нападения на людей используют автомобиль или нож? Более того, обучающие ролики для экстремистов находятся в свободном доступе. Борется ли ведомство с таким противоправным контентом?
— Мы прилагаем все возможные усилия, применяем все средства, которые имеются в нашем арсенале для предотвращения подобных нападений. Действительно, такие методы уже получили распространение в странах Европы, Израиле. Мы извлекаем уроки из произошедшего.
Весной этого года в Химках нашими сотрудниками был задержан уроженец Киргизии, который занимался вербовкой в ИГИЛ (запрещена в РФ) и параллельно планировал совершение террористического акта с использованием автомобиля «КамАЗ» возле одной из станций метрополитена на севере Москвы. Сейчас он находится под стражей, идет следствие.
— Прошло почти полтора года с момента перехода ФСКН в подчинение МВД. Удалось ли выстроить систему?
— После слияния ведомств мы не начинали работу с нуля — изначально это направление находилось в системе МВД, мы просто продолжили работать. Когда ФСКН влилась в МВД, мы обеспечили принцип преемственности проведения всех мероприятий, в полной мере вошли в курс дела. На каждом уровне были созданы подразделения, большинство должностей в которых заняли сотрудники упраздненной ФСКН.
У нас имеются серьезные причины для озабоченности наркотической ситуацией в целом. В первую очередь это связано с опиатами, поступающими из Афганистана «северным путем» в Европу, Центральную Азию и нашу страну. Год от года посевы опиумного мака увеличиваются. Предстоит еще много работать, чтобы нейтрализовать эту угрозу.
— Ее можно нейтрализовать или это гидра, у которой постоянно вырастают новые головы?
— Эту угрозу можно нейтрализовать только сообща. Нужна системность в работе. Я всё время требую этого от подчиненных. Результаты есть. В текущем году мы выявили 158 тыс. наркопреступлений. А вообще доля преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, сегодня составляет 10% от общего числа преступных деяний.
— Ваше ведомство неоднократно опровергало слухи о слиянии ППС и ГИБДД, но тем не менее при реализации Стратегии безопасности дорожного движения в РФ до 2023 года наверняка не обойдется без каких-то системных изменений. Чего стоит ждать?
— Пользуясь возможностью обратиться к такой большой уважаемой аудитории, я должен эти слухи развеять. В зарубежных командировках я знакомлюсь с опытом, нововведениями, обмениваюсь впечатлениями с коллегами. В Казахстане узнал, что у них произошло объединение патрульно-постовой и дорожно-патрульной служб. Я поручил изучить этот опыт, выяснить, насколько он применим в российской действительности.
Стали рождаться слухи об объединении. Но нужно понимать, что не все новинки, с которыми мы знакомимся во время зарубежных визитов, претворяются в жизнь.
Есть задача — снизить дорожно-транспортный травматизм. Для ее решения необходимы усилия не только МВД, но и всего общества. И уже есть положительные моменты. В текущем году по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 10% снизилось количество погибших в ДТП.
Работа велась в условиях штатных сокращений, проблем с финансированием. Но благодаря взаимодействию МВД, губернаторов, руководителей федеральных органов исполнительной власти, в том числе Минтранса, и многих других нам удается сохранять на дорогах стабильную ситуацию и повышать безопасность участников дорожного движения.
При этом надо помнить, что перемены всегда были, есть и будут и Министерство внутренних дел — не исключение. В силу различных обстоятельств наши службы и подразделения меняются, но цели и задачи остаются.
— Союз автошкол Москвы вышел с предложением дифференцировать выдачу автомобильных прав профессионалам и любителям. Основное условие — ужесточить требования к профессионалам. Возможно ли внедрение такой инициативы? Как это может отразиться на аварийности?
— Как известно, сегодня существует только одна форма подготовки водителей — профессиональное обучение. Граждане, получившие права, управляют личными автомобилями или работают в сфере грузопассажирских перевозок с одними и теми же навыками. Всем понятно, что последствия аварии с участием большегрузных машин или пассажирского транспорта гораздо тяжелее, чем в авариях с участием индивидуальных владельцев. Психоэмоциональные и физические нагрузки у водителей большегрузного транспорта и пассажирских автобусов неизмеримо больше, чем у водителей личных автомобилей.
Нововведения, которые в ближайшее время мы совместно с Минтрансом планируем претворить в жизнь, предполагают, что гражданин, работающий в сфере грузопассажирских перевозок, должен будет периодически подтверждать квалификационные навыки. Считаю, что это положительно скажется на уровне аварийности и безопасности дорожного движения в целом.
— На ваш взгляд, достаточны ли существующие меры ответственности за езду в пьяном виде?
— На фоне трагических случаев, когда по вине пьяных водителей погибали взрослые и дети, в 2015 году в действующее законодательство были внесены поправки: ввели уголовную ответственность за повторное управление автотранспортом в пьяном виде — до двух лет лишения свободы. Но реально сегодня суды крайне редко назначают этот срок. Гражданин, который не первый раз садится пьяным за руль, не получает максимального наказания, страх у него отсутствует.
Нами разработан законопроект, который поддержали Генпрокуратура и Следственный комитет, об ужесточении ответственности за повторное управление автотранспортом в нетрезвом виде. Мы предлагаем увеличение срока лишения свободы до трех лет. Таким образом, этот вид преступлений перейдет в разряд средней тяжести и у суда будет больше полномочий налагать такую меру наказания. Наша инициатива продиктована необходимостью обеспечить безопасность участников дорожного движения/
— Правительство внесло в Госдуму законопроект о системе «Народный инспектор». Речь идет о предоставлении гражданам возможности самостоятельно выявлять и фиксировать нарушения ПДД с дальнейшей передачей информации в соответствующие органы. Расскажите, пожалуйста, подробнее об этой системе.
— Мы возлагаем большие надежды на этот законопроект. Речь идет об упрощении порядка привлечения к ответственности водителей за нарушение ими правил дорожного движения. Любой гражданин, пешеход или водитель, фиксирует на смартфон нарушение ПДД и через специальное приложение отправляет информацию на портал государственных услуг. Сотрудники ГИБДД, получив видео- или фотоматериал о правонарушении, в упрощенном порядке — без участия собственника транспортного средства и не составляя протокол — выносят решение.
Могу констатировать: с каждым годом растет число людей, готовых нетерпимо относиться к правонарушителям. За весь прошлый год было направлено 126 тыс. фото- и видеоматериалов о правонарушителях на дороге. За девять месяцев этого года обращений уже больше 126 тыс.
На первом этапе работы системы будут фиксироваться проезд на запрещающий сигнал светофора, выезд на встречную полосу движения, неправильная парковка. На втором и третьем этапах количество составов правонарушений расширится.
Гражданин, который нарушает правила дорожного движения, будет знать, что даже в отсутствие на участке автоинспектора любой очевидец сможет зафиксировать нарушение. Материал рассмотрят, и виновный будет привлечен к административной ответственности.
— Стало ли меньше жалоб от автомобилистов на поборы и коррупцию со стороны сотрудников ГИБДД?
— Да, за последние годы их количество сократилось, но я хотел бы обратить внимание на одно обстоятельство. В нашем обществе создалась атмосфера нетерпимости к взяткополучателям, но почему-то нет такого же отношения к взяткодателям. Наши соотечественники возмущаются: «Вот негодяй — взятки берет!», но редко кто возмутится: «Вот негодяй — взятку дает!»
В этом году поступило 1,5 тыс. сообщений от инспекторов ГИБДД о попытках подкупа со стороны водителей. Возбуждено 500 уголовных дел. Думаю, надо активнее работать и в этом направлении, потому что априори понятно: не будут давать — не будут брать. В основном это происходит так: гражданин нарушает правила дорожного движения и, чтобы избежать ответственности, дает взятку. Если гражданское общество будет создавать обстановку нетерпимости к подобным фактам, то мы меньше будем говорить о таких случаях.
А что касается вымогательства со стороны инспекторов, то позиция министерства — жесточайше карать таких сотрудников и их руководителей. У нас принцип персональной ответственности действует для всех — от руководителей районного звена до моих заместителей. Если твой подчиненный совершил правонарушение, будь добр, отвечай. Ты несешь за него полную ответственность.
75% взяток выявляется сотрудниками собственной безопасности МВД России, и мы не сбавляем обороты. Полностью отказались от практики увольнения задним числом. Сейчас об этом никто даже не вспоминает. Мы постоянно работаем над обеспечением соблюдения законности в собственных рядах и не собираемся скрывать негативные явления.
— Из разных регионов страны, в первую очередь из Москвы и Московской области, поступают жалобы на очереди от желающих получить вид на жительство или гражданство Российской Федерации. Что-то делается для улучшения работы миграционной службы?
— Миграционная служба перешла в нашу систему с сокращением личного состава на треть. Для наглядности представьте длинные очереди в супермаркете, и тут администрация из 12 работающих касс закрывает сразу четыре, а оставшимся нужно обеспечить уменьшение очередей. С подобным столкнулись и мы.
Сегодня уже есть результаты проведенной работы. Еще год назад мы ежедневно обслуживали 200 человек, обратившихся за оформлением разрешения на временное проживание или вида на жительство, сегодня это число увеличилось до 500. Ожидание получения документов сократилось с 60 до пяти суток. Мы планируем совместно с Минкомсвязи разработать систему, при которой иностранные граждане могли бы решать миграционные вопросы через портал госуслуг. Тогда очередей фактически не будет.
— Несколько лет назад по вашей инициативе было создано подразделение по борьбе с этнической преступностью. Оправдало ли это себя?
— Оправдало, и я могу подтвердить это цифрами. В текущем году подразделениями по борьбе с этнической преступностью было выявлено 150 таких группировок. 800 лидеров и активных участников привлечены к уголовной ответственности. Надо понимать, что организованные преступные группировки, сформированные по этническому признаку, более замкнуты, мобильны, в них более жесткая иерархия. Нам сложнее оперативным путем проникать в них, узнавать о замыслах, преступлениях. Здесь нужны профессионалы
— специалисты, которые ежедневно занимаются оперативно-розыскной работой. Результаты показали, что мы приняли правильное решение.
— До сих пор некоторые воспринимают сотрудников полиции скорее как угрозу, а не как защиту. Что нужно сделать, чтобы этот стереотип сломать окончательно?
— Вести постоянную кропотливую воспитательную работу, нивелировать профессиональную деформацию личности, когда сотрудник перестает чувствовать чужую боль и беду. Мы стараемся отбирать лучших, и положительные результаты есть. Пять лет назад в органах внутренних дел трудились немногим более 50% сотрудников с высшим образованием, сегодня — 67%. Год от года сокращается количество преступлений и правонарушений, совершенных сотрудниками органов внутренних дел. Это итоги работы не одного месяца, а постоянного кропотливого труда.
— Как сейчас организуется взаимодействие подразделений МВД с силовой поддержкой Росгвардии? Поступали жалобы от сотрудников МВД, что теперь для выделения группы СОБРа и ОМОНа несколько дней уходит на согласование документов. Когда эти подразделения были в составе МВД, вопрос решался в течение часа. Удалось наладить систему?
— Есть межведомственный приказ, который регламентирует порядок обращения за силовой поддержкой и взаимодействия с подразделениями Росгвардии. В случаях, не терпящих отлагательства, руководитель территориального органа внутренних дел, который возглавляет операцию по освобождению заложников, задержанию вооруженных преступников, вправе обратиться по телефону к коллеге из Росгвардии для выделения необходимых сил и средств, а потом в течение 24 часов оформить соответствующие документы. Серьезных проблем здесь я не вижу.
— Учитывая, что мы встречаемся в канун профессионального праздника, примите поздравления от нашей редакции. Возможно, вы хотели бы обратиться к вашим коллегам?
— Я хочу поздравить коллег с наступающим праздником, пожелать им благополучия, счастья, удачи, успехов и всего самого доброго!
А. Красногородская