Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
Хочется надеяться, что после трагических событий 17 октября в Керчи (погибло 20 человек и ранено 73), подобное не повторится ни здесь, ни в других учебных заведениях России. Если же вдруг будут предприняты попытки повторить то, что сделал Владислав Росляков, то их пресекут на корню. Но для того, чтобы в наших школах в мирное время не звучали выстрелы, надо сделать очень многое. В этом уверен эксперт по комплексной безопасности Союза предприятий безопасности «Русская охрана» Андрей Павлов, который в обстоятельной беседе с корреспондентом Федерального агентства новостей постарался рассказать, как избежать расстрелов в российских школах.
Кто сядет в тюрьму?
— Андрей, как считаете, почему стало возможным то, что случилось в Керчи? Что именно нам надо изменить или реформировать?
— Реформировать надо аппарат государственной власти и чиновников. У нас эта трагедия происходит уже не в первый раз. Скажите, пожалуйста, вы что-нибудь слышали о том, что государство как-то стандартизировало и регламентировало требования к безопасности в общеобразовательных учреждениях, местах массовых посещений людей и так далее?
— Признаться, нет.
— Именно. А это обязанность чиновников. Идем дальше. Вы слышали, чтобы где-нибудь в школах с учителями проводились дополнительные занятия о том, как себя вести в подобных ситуациях? Как вычислять среди учеников людей, склонных к подобным ситуациям? Появились ли у нас профессиональные — стационарные или летучие — бригады психологов, которые занимаются подростками и поиском подобных личностей? Проводились ли занятия с учениками о том, чтобы они не скрывали, если видят, скажем так, подозрительных учеников или друзей, которые могут сделать подобные вещи?
— Думаю, на все поставленные вами вопросы нет утвердительных ответов…
— Такие люди, как Росляков, совершают преступления или из мести, или для того, чтобы прославиться. Но кто-то вообще занимается этим? Вы удивитесь, но депутаты и сенаторы ничего вам по этому поводу сказать не смогут!
— Обычно, если происходят такие серьезные инциденты со смертельными исходами, то многие, причем не без оснований, первым делом начинают винить охрану, сотрудников частных охранных предприятий. Что вы на это скажете?
— Государство ежегодно требует от каждого сотрудника ЧОПа подтверждать определенный уровень знаний и навыков. Это называется «периодическая проверка». Вопрос в том, все ли сотрудники сдают это самостоятельно и насколько беспристрастны здесь сотрудники Росгвардии, когда эту самую периодическую проверку принимают.
То есть, если вы видите ЧОПовца, который имеет официальный документ о том, что ему присвоен 4-й, 5-й или 6-й разряд, значит государство подтвердило, что это квалифицированный охранник. По факту же он не квалифицированный. Но скажите, кто из государственных служащих, подписывающих соответствующие бумаги, после того как такой неквалифицированный сотрудник охраны довел ситуацию до чрезвычайного происшествия, сел в тюрьму?
— Наверное, никто.
— Вот вам первая причина. Поймите правильно: у нас государственные служащие и журналисты всегда пытаются поменять местами причину и следствие. Нам все время говорят, что во всем виноваты ЧОПовцы, что они, дескать, плохо подготовлены. Но это следствие. Причина-то в другом!
Давайте начнем издалека. Существует ли жесткий регламент, где написано: на входе в то или иное учреждение необходим профессиональный, лицензированный сотрудник охраны? Если мы нанимаем одного сотрудника охраны, то мы понимаем, что: а) он не может работать круглосуточно; и б) он будет ходить в туалет, ему нужно есть, спать и так далее. То есть охранников должно быть уже, как минимум, двое.
Дальше. Обеспечивают ли один сотрудник охраны или даже двое (хотя один все равно будет куда-то уходить) блокирование входной двери при групповом вооруженном террористическом нападении, если сами они не защищены бронестеклом, если не оборудована система контроля доступа, которая не позволяет человеку ворваться в помещение, и так далее? Где-то есть этот регламент — с описанием технических средств, использования оружия, специальных средств и так далее?
«Шарик» на охране за 15 тысяч
— Хочу вам привести один пример. Каждый вечер по пути домой я вижу в одном из московских театров за входной дверью охранника. Вернее, охранницу. На вид — килограммов 150 веса, этакий большой «шарик». Ну, и на что она способна? Да пяти метров пробежать, если что, даже не сможет!
— Вот я владелец театра, я думаю: ну, охрана нужна — чтобы бомжи ко мне не ходили. Я же не думаю, что должен от террористов защищаться. Заказать ли мне профессиональную охрану с соответствующими техническими средствами и заплатить за это весьма приличные деньги? Или, если с меня никто этого не требует, посадить на входе такую вот тетеньку-шарик за 15 тысяч рублей? Если государственная машина жестко ничего не требует, то это как было, так и будет продолжаться. И с каждым разом все это будет нарастать — до момента, когда у нас не случится какая-нибудь Ливия.
— Не дай бог!
— Я тоже не хочу. Еще раз говорю — безнаказанность чиновников и их, извиняюсь, тупость доведут нас до беды.
— Так что же делать?
— Вопрос очень широкий. И рецепт есть, поймите правильно. Другие государства тоже сталкиваются с этими проблемами. Поэтому пути-решения уже нащупаны. Где-то лучше, где-то хуже, где-то они в одну сторону поплыли, где-то в другую. Люди двигаются к тому, чтобы максимально сократить подобные вещи. Чтобы сузить вам, скажем так, полосу ответа…
Давайте возьмем не целиком террористическую угрозу, грабеж и прочие подобные действия, а конкретно детей, которые совершают подобные массовые убийства в общеобразовательных учреждениях. Маленький кусочек огромной проблемы. Государством, чиновниками должен быть разработан регламент безопасности — для каждого образовательного учреждения, независимо от формы собственности. Должен быть просто до болтика разработан весь порядок действий, связанных с безопасностью. Это касается и оборудования помещений, и технических средств охраны, и самих охранников. Я понимаю, что это очень дорого — даже американцы не могут себе позволить во всех своих школах разместить идеальные комплексы контроля доступа.
Надо перестроить помещения так, чтобы они в случае нападения разделялись на секторы и в каждом из них был отдельный выход. Чтобы террорист не бегал и не стрелял по всей школе, а был блокирован в двух-трех помещениях.
Вот в этом направлении нужно двигаться. Не хватает денег на все сразу? Давайте начнем с малого. С того, например, что мы начнем тренировать детей, — это не требует гигантских вложений. Чтобы они понимали, что делать в таких ситуациях.
— Как, например, в Израиле?
— Абсолютно верно! Что мы видели в Керчи? Идет стрельба, а дети, что, куда-то прячутся? Нет, они толпами бегают по коридорам. Или стоят под окнами.
— А еще и на смартфоны все это дело как-то пытаются снимать…
— Именно! Потому что у них нет никакого понимания процесса. Они не знают, как себя вести и как действовать. Да у них это должно быть на уровне рефлекса! Стреляют? Упади за каменную стенку и лежи, притворись ветошью! Еще давайте и с учителями начнем заниматься, чтобы они тоже понимали, что нужно делать.
— К сожалению, это не первый такой случай в российских школах за последнее время. Но ничего, судя по всему, не меняется.
— По каждой ситуации, когда у нас происходит подобное ЧП, каждого служащего, который за это отвечал и был обязан это контролировать, надо сажать в тюрьму как соучастника! Не два года условно получать, а садиться лет на двадцать! Поверьте на слово — после первого десятка чиновников, которых посадят на двадцать лет, это надолго отобьет охоту у остальных чиновников не заниматься своей профессиональной деятельностью. Сто процентов!
— В это верится с трудом…
— Почему? У нас в каком-нибудь областном Минобразования наверняка есть человек, который отвечает за безопасность учреждений. Когда он был в последний раз в этом учреждении? Какие меры принял для того, чтобы там, с точки зрения безопасности, все было более-менее налажено? То есть он свою работу не выполнил? Не выполнил. Это привело к тяжким последствиям? Привело. У нас есть статья «Халатность». Она — до десяти лет. Ему дадут 10 лет за 20 убитых людей, включая детей? Нет. Я боюсь, что даже с должности не снимут.
«Нам пытаются поменять причину и следствие»
— А что же все-таки насчет охранников?
— Я вам вот что скажу. У нас охранники не вооружены, по большей части, то есть это не охранники — это сторожа.
— Просто, как говорится, дяденьки в форме?
— Да. Они сами страшно боятся. Хорошо, если охранником будет честный и смелый человек, более-менее физически развитый. У него палка под рукой случайно окажется, черенок от лопаты. Есть вариант, что он как-то поможет. Во всех остальных случаях у нас государство страшно боится вооруженного человека — прямо до икоты.
Представьте себе такую картину. У нас в том колледже, допустим, стоит рамка, и там сидит охранник: метр восемьдесят, КМС по борьбе, лучший по применению газового баллончика и дубинки, то есть даст фору кому угодно. Заходит юноша, у него в руках ружье 12-го калибра. И дальше что? У нас охранник бронестеклом отделен? Он может безопасно нажать кнопку вызова полиции? Заблокировать входную дверь нажатием кнопки? Охранник что, в данном конкретном случае имеет возможность этого убийцу остановить? Нет. Встать грудью? Будет не 20, а 21 труп. Дальше-то что?
А вот какие еще есть нюансы. У нас учащиеся заходят приблизительно в промежутке 30 минут. За это время в здание должны зайти примерно 600—800 учеников. Сколько должно быть оборудовано отдельных входов с рамкой, чтобы весь этот поток быстро пропустить? И чтобы в толпе не началась давка на входе? Много! Второй момент: это дети, их нельзя обыскивать, их нельзя блокировать. А должен же еще быть и разнополый охранник, потому что там есть девочки. У нас ведь может и девочка с ружьем пойти, потому что мальчик попросил принести.
Вы понимаете, какой комплекс проблем придется решить, чтобы с большой долей вероятности остановить этого человека на входе? Но никто же этим не занимается! Абсолютно никто! Эта ситуация у нас какая уже, третья, четвертая случилась с разницей в несколько месяцев? И что изменилось? Ничего.
Еще раз говорю: нам постоянно пытаются поменять причину и следствие. Приведу вам два простых примера. Уже не могу молчать насчет этого. Первый: прекрасный рыжеволосый журналист рассказывает о том, что в Москве надо срочно понизить дозволенную скорость с 60 километров в час до 40. А еще лучше — до 20. Потому что летают негодяи под 100 и сбивают насмерть пешеходов. А ничего, что лучше, наверное, вот как-то работать с этими негодяями, которые летают «сотню»? Просто сажать их? Знак «20» не ограничит этого лихача, он все равно будет летать по дорогам.
— Сразу вспомнилась Мара Багдасарян…
— Абсолютно верно. Человек нам на всю страну поменял причину и следствие и начал «втирать»: давайте сделаем 20…
— А второй пример?
— Есть еще один персонаж. Некий мутный общественник, который вылез неизвестно откуда и вдруг разразился законотворческой инициативой. Хотя, насколько я знаю, законотворчеством может заниматься, по закону, строго определенное количество граждан. Инициатива какая? В связи с тем, что сотрудники ЧОПов постоянно занимаются рейдерскими захватами, необходимо запретить все ЧОПы! Он даже написал в Администрацию президента, и там якобы собрались все это дело рассмотреть и, может быть, даже принять.
Я даже не буду говорить про то, что теряется где-то под миллион рабочих мест. То есть этих вот здоровых, в принципе, мужчин с семьями надо будет потом чем-то кормить, притом что пристроить их просто некуда. Да и вопрос безопасности худо-бедно эти люди решают. Или у нас есть альтернатива, как оперативно заменить их на великолепных росгвардейцев, красивых и здоровенных? Нет!
И главное: любой рейдерский захват возможен только по одной причине — когда в нем участвуют сотрудники местных администраций и правоохранительных органов. Как я могу осуществить рейдерский захват, если нет так называемой «крыши», чтобы придать ему законность? То есть и тут человек поменял причину и следствие…
Вот и в случае с керченской трагедией так же.